Тема педофилии и её пропаганды самым активным образом обсуждается в российском обществе в течение последних месяцев. Постоянно звучат инициативы и высказывания ньюсмейкеров, разогретая публика выходит на улицы бороться с коварным злом. Вот и на стене петербургского музея "Эрарта", где планировался спектакль по набоковской "Лолите", кто-то написал баллончиком – "ПЕДОФИЛЫ".
Однако меня больше заинтересовал уполномоченный по правам человека Павел Астахов, который выпустил специальное заявление, посвящённое группе "детской моды" вконтакте, ознаменовав федеральный размах этого тонкого троллинга. "Многие изображения детей", — пишет этот защитник детства, — "выполнены в крайне двусмысленной манере и скорее призваны не рекламировать одежду, которой иногда и не заметно, а вызывать чувство негатива по отношению к тем, кто так гадко и мерзко эксплуатирует детей, либо предназначены для лиц с неустойчивой психикой и различными отклонениями".
Спасибо, посмотрел: действительно, фотографии детей в нарядах, многие из которых вполне можно оценить как эротические. Ну или позы — те, от которых вздрогнуло бы сердце озабоченного подростка. Из десятка тысяч опрошенных пользователей сети (опрос размещался в той же группе) две трети считают, что это и есть детская порнография, и группа должна быть закрыта как источник разврата.
Нам надо не останавливаться на достигнутом. Не дадим педофилам шанса! Во-первых, очевидно, надо счесть пропагандой педофилии не только изображения, но и саму публичную демонстрацию обнажённых детей. В первую очередь, конечно, речь идёт о пляжах и банях. Показал людям голыша – изволь в камеру, быть может, добрый судья даст условный срок. В самом деле, там же настоящие клубы педофилов собираются, показывают друг другу обнажённых детишек!
Складывается такое впечатление, что сейчас под угрозой не только детские фоточки, но и вообще всё, что может вызвать нездоровый интерес озабоченного подростка. Например, не так давно выяснилось, что у Атланта, красующегося на новой петербургской станции метро "Международная" ещё незадолго до открытия был виден вполне себе такой очевидный детородный орган. Но потом художнику сообщили, что якобы депутат Виталий Милонов грозит скандалом, и беднягу (не художника, а Атланта) оскопили. Вернее, задрапировали важное место складкой какой-то ткани. Так сказать, Атлант заправил пенис.
Расширение фронта борьбы за нравственность общества, на мой взгляд, это важнейший тренд последнего времени, этакая наблюдаемая сторона трансформации авторитарного режима в тоталитарный. Целый ряд политологов предрекали после очередной победы Путина на выборах существенные изменения в существовавшем доселе договоре между ним и элитами, между ним и обществом. В этом новом договоре, который предлагает вождь нации, появилось его обязательство не только обеспечивать "стабильность", но и бороться с аморальностью. Либеральная часть общества смогла дать довольно сильную пощёчину власти, обвинив её в бесстыдстве — жульничестве и воровстве. Оправившись от неожиданности, с пылающей пятернёй на щеке, власть начала быстро подбрасывать поводы для ответных обвинений. Мы тырим деньги, а они защищают богохульниц; мы фальсифицируем выборы, а они поддерживают гомосексуалистов. Среди самих либералов постоянно появляются возгласы о том, что не надо потакать в этом властям, не надо поддаваться на эти провокации. То есть не надо поддерживать богохульниц и геев, дабы не быть обвинённым в аморальности. Но люди, у которых есть убеждения, не могут не отвечать на подобные вызовы, вновь и вновь давая властям возможности показывать их народу в качестве врагов, богохульников и бесстыдников. В другую сторону власть пытается демонстрировать, что элита перестала быть неприкасаемой.
Возвращаясь к сути конфликта вокруг детской моды замечу — озабоченные подростки, как и педофилы, найдут себе занятие. Так что за них беспокоиться нечего. Я за искусство переживаю. Ибо как сказал Оскар Уайльд, развивая не менее актуальное высказывание, — "Нравственность — последнее прибежище людей, равнодушных к искусству".
Запретят каталоги белья (уверяю, потом борцам за нравственность и обычные каталоги покажутся крамолой) – доберутся и до классического искусства (они уже подбираются — бьют стёкла в музее Набокова, надписи эти про педофилов). Мы видим это на примере мусульманских стран, где в местных изданиях журналов дорисовывают одежду женщинам. Вот представьте себе, заходит этакий наивный педофил в Эрмитаж, весь в надеждах, идёт в зал со скульптурами Фальконе, а там Амур в костюме-тройке. И Флору одели наконец-то. В паранджу. Данаю тоже одеялом накрыли.
Как ни странно, отчасти мои опасения о перспективах борьбы за нравственность силами отечественной прокуратуры и полиции разделяет и мой радикальный оппонент – активист "Другой России", национал-большевик, Андрей Песоцкий:
"Что с педофилами делать, мне понятно, а вот детская эротика — мутная штука, границы дозволенного не ясны для меня. Безусловно, это проблема, с которой надо бороться, в том числе, и запретительными мерами. Однако нынешним силовикам я бы побоялся поручать борьбу с этим злом — они, чувствую, могут наломать дров ради выполнения показателей раскрываемости. А вообще, засилье извращенцев в сети — это социальный порок, который надо лечить воспитанием, давать людям позитивную систему координат. Голыми запретами в наше информационное время очень сложно придушить какое-то явление".
А вот что ответила мне "гражданская активистка" Александра Барыкина, с которой мы часто сильно расходимся во мнениях:
"Это напоминает мне анекдот про пятна Роршаха и сексуального маньяка: "А откуда у вас, доктор, такие картинки?.." Да, у кого-то такие снимки могут возбудить определенные чувства, но точно таким же образом человека с влечением к детям могут возбудить и самые обычные фото детей. Запретим все группы, посвященные детям? Более того, скажу крайне, может быть крамольную вещь: до тех пор пока влечение к детям, или иное не одобряемое УК и общественной моралью сексуальное поведение реализуется в рамках рассматривания картинок, видео, чтения литературы и определенных действий в гордом одиночестве, равно как и ролевых игр с совершеннолетним партнером — это личная проблема человека и дело его личной спальни. До тех пор пока индивид не делает попыток наклонности реализовать".
Надо мне, наверное, дать объявление в газету: "познакомлюсь с симпатичным хоругвеносцем с целью получения комментариев для Курс.ру", а то так сходу и не найти кого-нибудь альтернативно мыслящего. Мне не интересно быть двадцатым журналистом, получившим комментарий на эту тему у Виталия Милонова. Хочу быть первым у настоящего хоругвеносца.
А напоследок я должен сделать одно важное признание. Когда меня спрашивают, почему у меня нет пиратского программного обеспечения, я говорю, что всегда должен быть готов к обыску. Но в свете того экстаза борьбы с педофилией, который настал в нашей стране, у меня есть кое-что куда более опасное – фотография сидящей девочки. Наверное, годовалой. И совершенно обнажённой. Всё видно, чего видеть ныне не положено. Я никогда в жизни не встречался с этой девочкой, только с портретами, которые храню. Я и не мог повстречаться – моя бабушка умерла больше сорока лет назад. Крамольное фото на пожелтевшей бумаге сделано в 1927 году. Но я всё равно не буду избавляться от опасного артефакта, припрячу криминал.
Источник: http://kurs.ru